В лобби Слактухусет церкви ко мне прилип Филип.
Профессиональный экстраверт, он разжижал тягучую воду неловко-первых разговоров - вода текла быстрее. Я начинал немного уставать, пока не обнаружил, что его можно перебивать, т.е. у этого фонтана была кнопка паузы.
В том же лобби на меня упала двойная тень высоких, стереотипно-милых Тувы и Лейфа. Лейф рассказывал про лиминальные пространства башни телерадиовещания, а Тува - про перелом бедренной кости на скалодроме.
Знакомая незнакомка София, что проработала в нашей конторе 6 месяцев, делилась фотографиями кошки и ожиданиями Strange Antiquities.
Ребекка просветила про происхождения мема confused math lady - оказывает, это злодейка бразильской теленовеллы планирует побег из тюрьмы.
Лува состарила меня лет на шестьдесят своим кашемировым голосом, энигматичными жестами и тик-ток линго. Приходилось постоянно переспрашивать, и половину времени я всё равно чувствовал себя как капитан межзвёздного судна перед "Shaka, when the walls fell'.
Возвращение на ночном уже поезде порадовало, как всегда, острым ощущением умиротворения, безвременья и нигдешности. Про такое наверное раньше в песнях писали "трамвай идёт в депо".
Профессиональный экстраверт, он разжижал тягучую воду неловко-первых разговоров - вода текла быстрее. Я начинал немного уставать, пока не обнаружил, что его можно перебивать, т.е. у этого фонтана была кнопка паузы.
В том же лобби на меня упала двойная тень высоких, стереотипно-милых Тувы и Лейфа. Лейф рассказывал про лиминальные пространства башни телерадиовещания, а Тува - про перелом бедренной кости на скалодроме.
Знакомая незнакомка София, что проработала в нашей конторе 6 месяцев, делилась фотографиями кошки и ожиданиями Strange Antiquities.
Ребекка просветила про происхождения мема confused math lady - оказывает, это злодейка бразильской теленовеллы планирует побег из тюрьмы.
Лува состарила меня лет на шестьдесят своим кашемировым голосом, энигматичными жестами и тик-ток линго. Приходилось постоянно переспрашивать, и половину времени я всё равно чувствовал себя как капитан межзвёздного судна перед "Shaka, when the walls fell'.
Возвращение на ночном уже поезде порадовало, как всегда, острым ощущением умиротворения, безвременья и нигдешности. Про такое наверное раньше в песнях писали "трамвай идёт в депо".
