На лекции*, охватившей историю искусства страны восходящего солнца с 3000 лет д.н.э. и по сей день, мне выпала презабавнейшая роль (имела место быть игра в лицах, замечательный способ не дать аудитории заснуть).
Лектор (глава труппы) назначил меня военным лидером средневековой Японии. По ходу рассказа, я полюбил сына тогдашнего мастера только-только развивающегося театрального искусства, тоже актёра. Полюбил, когда он исполнял женскую роль (надо заметить, что тогда вообще все роли исполнялись мужчинами, что тоже имеет любопытную подоплёку), и "запросил его руки". Папаша, недолго думая (точнее, быстро оценив открывавшиеся перспективы), "принёс в жертву" своего сына. После чего театр развивался особенно бурно.
Сына изображал пожилой японец, тоже член труппы. Он едва заметно кивал мне и улыбался по-восточному непонятно.

Теперь о том, почему только мужчины. Ну, здесь довольно просто - именно этот театральный жанр практиковался в публичных домах. Актриссы были столь обворожительны, что повсеместно дело доходило до поножовщины среди почтенной публики. А поножовщина у японцев - жуткое дело. Тогда местные власти запретили учавствовать женщинам в подобных представлениях. Но ведь владельцам домов отдохновения тоже надо было как-то жить! Они придумали заменить женщин молодыми, симпатичным юношами..
Как вы уже догадались, поножовщина не замедлила возобновиться, чуть ли не с большей силой. Тогда власти уточнили, что мужчины должны быть кряжистыми, смурными и волосато-вонючими.
Так рождаются традиции.

*лекция проводилась гастролировавшим осенью театром Кабуки. впечатления о представлении ещё перевариваются.