Сегодня мы ездили в Costco Wholesale, или Косутуко, ежели на местном.
Это гигантский склад со штрихами магазина, где безграничные потребности встречаются с безграничным предложением; эдакая пещера Алладина, из которой можно утащить столько, сколько унесёшь, и покупательная способность ограничивается, кажется, только физической формой посетителей.
Это ад.
Крошечное окошко в мир производства. Ведь если тюбик зубной пасты, положим, можно купить в любом магазине любого города - это верный признак того, что где-то зубнопастят в трудновоспринимающихся масштабах. Озёра зубной пасты, моря и океаны. От десятка тюбиков на магазинной полке не веет безграничностью, но внутри складов подобных Косутуко, где ящики на ящиках, ряды уходят в обе стороны как отражения между двумя зеркалами - вполне себе да. Веет. Сдувает даже.
Или вот просто от количества товар видится в новом свете. Мешки тортилья чипсов хочется опустошить в ванну, из кирпичей сыра вполне себе складываются стены, целые деревни куриных запечённых частей сшиваются в шар плоти, через который потом следует провести ток, оживить и уничтожить им пару людских поселений.
Самая голодная в плане потребления часть населения - семейные, их большинство; много беременных женщин, как будто все пытаются вынести втихую арбузы. Рядом с основным складом помещение поменьше но и более честное в плане обстановки, чем-то напоминает загоны для скота на фермерских хозяйствах - там можно припарковать телегу с добычей (и оставить совершенно без присмотра - о, чудеса Японии), отстоять очередь змейкой и получить пиццу и всякий другой фастфуд. Фонтаны газированных напитков, невыносимо воняет автомат с луком, везде знаки "пожалуйста, не кормите голубей". Голуби не сдаются, и пикируя сквозь складские двери прямо под столы и развивая совершенно не голубиные скорости, мечутся у посетителей под ногами, подчищая недоеденные куски на полу.
Влившись в ряды посетителей, мы растворились в потоке безумия, очнувшись где-то на полпути к станции с баулами и следами пиццы на одежде и лице.
С полки над раковиной укоризненно смотрит теперь ящик с двумя килограммами смеси для приготовления горячего шоколада.
Это гигантский склад со штрихами магазина, где безграничные потребности встречаются с безграничным предложением; эдакая пещера Алладина, из которой можно утащить столько, сколько унесёшь, и покупательная способность ограничивается, кажется, только физической формой посетителей.
Это ад.
Крошечное окошко в мир производства. Ведь если тюбик зубной пасты, положим, можно купить в любом магазине любого города - это верный признак того, что где-то зубнопастят в трудновоспринимающихся масштабах. Озёра зубной пасты, моря и океаны. От десятка тюбиков на магазинной полке не веет безграничностью, но внутри складов подобных Косутуко, где ящики на ящиках, ряды уходят в обе стороны как отражения между двумя зеркалами - вполне себе да. Веет. Сдувает даже.
Или вот просто от количества товар видится в новом свете. Мешки тортилья чипсов хочется опустошить в ванну, из кирпичей сыра вполне себе складываются стены, целые деревни куриных запечённых частей сшиваются в шар плоти, через который потом следует провести ток, оживить и уничтожить им пару людских поселений.
Самая голодная в плане потребления часть населения - семейные, их большинство; много беременных женщин, как будто все пытаются вынести втихую арбузы. Рядом с основным складом помещение поменьше но и более честное в плане обстановки, чем-то напоминает загоны для скота на фермерских хозяйствах - там можно припарковать телегу с добычей (и оставить совершенно без присмотра - о, чудеса Японии), отстоять очередь змейкой и получить пиццу и всякий другой фастфуд. Фонтаны газированных напитков, невыносимо воняет автомат с луком, везде знаки "пожалуйста, не кормите голубей". Голуби не сдаются, и пикируя сквозь складские двери прямо под столы и развивая совершенно не голубиные скорости, мечутся у посетителей под ногами, подчищая недоеденные куски на полу.
Влившись в ряды посетителей, мы растворились в потоке безумия, очнувшись где-то на полпути к станции с баулами и следами пиццы на одежде и лице.
С полки над раковиной укоризненно смотрит теперь ящик с двумя килограммами смеси для приготовления горячего шоколада.